БлогСфера

Правда, что правитель в детстве истязал звериных, лично казнил людей и за эти беспощадности был прозван Суровым? Он извел всех собственных жен и убил отпрыска? Мощный правитель, поднявший Россию с колен, либо безумный, к тому же страдающий припадками? Разбираемся, что из этого правда, а что нет.

Иван Суровый (1530–1584) для большинства наших современников является эмблемой российской истории XVI столетия — эры, когда из отдельных земель и княжеств Северо-Восточной Руси создавалось единое Столичное правительство, когда решался вопросец: как, какими способами и в какой форме пойдет этот процесс. 1-ый российский венчанный правитель много сделал — и словом, и делом — для утверждения того порядка, который он считал единственно правильным.

Он правил весьма длительно, и за это время произо­шло очень много принципиальных и катастрофических событий. Как не показаться разным легендам, если его эру помнили длительно, а подлинных свиде­тельств о ней осталось не достаточно. Очень не достаточно. Зато он имел много против­ников, а длитель­ная борьба с соседями — Польско-Литовским государством и Швецией — породила реальную информационную войну.

Легенда 1. В детстве Иван Суровый истязал звериных

Вердикт: это не подтверждено.

Молодой Иван IV на троне. Миниатюра из Лицевого летописного свода Ивана Сурового. 1568–1576 годы «Руниверс»

Шальную молодость грядущего царя, который кидал с крыш зверюшек и топтал на скаку прохожих, обрисовал в собственной «Истории о величавом князе Столичном» прошлый вельможа и полководец, а потом политический эмигрант князь Андрей Курбский. С одной стороны, малыши, и не лишь королевские, могут быть жестоки в собственных играх. С иной — «История» Курбского призвана была уличить царя-тирана, а как же было в таком случае обойтись без приятной иллюстрации?

Легенда 2. Иван Суровый мучился припадками 

Вердикт: это непонятно.

Правитель Иван Суровый. Картина Виктора Васнецова. 1897 год Муниципальная Третьяковская галерея

Что такое припадки (внезапно возникающее кратковременное, обычно многократно повторяющееся, четко ограниченное во времени болезненное состояние)? Мигрень (эпизодические или регулярные сильные и мучительные приступы головной боли в одной, редко в обеих, половине головы) — это одно, неконтролируемый гнев — другое, а эпилепсия — уже третье. Правитель был человеком мнительным, лечиться обожал, но ставить диагноз (медицинское заключение об имеющемся заболевании) по рассказам (в том числе тех лиц, которые в королевские покои вхожи не были) и спустя 450 лет — дело непризнательное. Исследование его останков в 1960-х годах показало, что у сударя был целый букет заболеваний опорно-двигательного аппарата, но его психическое состояние по костям установить не представляется вероятным.

Легенда 3. Иван Суровый сошел с разума опосля погибели первой супруги, был параноиком и никому не доверял

Вердикт: это неправда.

Миниатюра из Лицевого летописного свода Ивана Сурового. 1568–1576 годы Подпись под миниатюрой: «О преставлении величавой королевы Анастасии. В том же году в августе в седьмой денек в среду, на память святого страдальца Диомида, в 5-ый час денька, преставилась благоверного царя и величавого князя Ивана Васильевича всея Руси королева и величавая княгиня Анастасия».«Руниверс»

Относительно духовного расстройства — см. предшествующий пункт. Первую супругу, «юницу» (Юница (устар.) — женщина, девочка-подросток.) Анастасию, как правитель называл ее во втором послании к Курбскому, он, похоже, вправду обожал — во всяком случае, помнил и поминал много лет спустя. Веровал — либо сам себя убедил, что ее извели неприятели. Маловероятно, что он совершенно никому не доверял, по другому как бы он тогда управлял государством?

Другое дело, что подозрительный правитель по прошествии времени высылал в опалу либо на погибель тех, кому до этого полностью доверял. Так он простился с советниками, к которым прислушивался в годы юности, — окольничим Алексеем Адашевым и священником Сильвестром; так поступил и с руководителями собственной опричнины — Афанасием Вяземским, Мишей Черкасским, Алексеем Басмановым.

Легенда 4. Он повсевременно заводил новейших жен, а от старенькых избавлялся

Вердикт: жениться обожал, но обвинение голословно.

Засыпанные горы Хакасии. Доклад по результатам Экспедиции 2020.

Правитель Иван Суровый любуется на Василису Мелентьеву. Картина Григория Седова. 1875 год Муниципальный Российский музей

Личная жизнь царя была таковой же запутанной, как его политика. Опосля погибели первой супруги Анастасии Романовны и 2-ой, кабардинской княжны Марии Темрюковны, он избрал в супруги Марфу Собакину, которая прожила опосля венчания лишь 15 дней и погибла по неведомой причине. В 1572 году правитель принудил духовенство разрешить ему 4-ый брак (тогда как обычно уже 3-ий Церковью не одобрялся как «свинское житие»), а потом и 5-ый, но и Анна Колтовская, и Анна Васильчикова были пострижены в монахини. Василиса Мелентьева, разумеется, легитимной супругой совершенно не была.

Крайней царицей стала в 1580 году Мария Голая, которая родила принца Дмитрия, скончавшегося в 1591 году в Угличе при не выясненных до конца обстоятель­ствах. Но и незадолго до погибели Иван Суровый строил новейшие матримони­альные планы: выслал в Великобританию специального посла, думного дворянина Федора Писемского, чтоб просить у царицы Елизаветы руки ее родствен­ницы Мэри Гастингс.

Легенда 5. Иван Суровый на самом деле был гомосексуалом

Вердикт: это не поддается проверке. 

Федор Басманов. Кадр из кинофильма «Правитель Иван Суровый». Режиссер Геннадий Васильев. 1991 год © Студия «Тискино»

По сочинениям иностранцев, Иван Васильевич «начал склоняться» к содом­скому греху со своим любимчиком Фёдором Басмановым. Но свечку никто не держал.

«Идеологическим» гомосексуалом правитель буквально не стал: в походах его обычно аккомпанировали наложницы, а в конце жизни он хвастался перед английским послом Джеромом Горсеем, что растлил тыщу женщин. Кажется, Суровый считал, что для его «свободного королевского самодержавства» не суще­ствует каких-то моральных запретов, и таковым образом обосновывал свое приемущество придворному окружению.

Легенда 6. Суровым его окрестили за беспощадность: правитель лично казнил людей, а почти всех отдал приказ высадить на кол

Вердикт: окрестили, но не за беспощадность.

Иллюстрация к поэме Миши Лермонтова «Песня про царя Ивана Васильевича, юного опричника и залихватского негоцианта Калашникова». Набросок Виктора Васнецова. 1914 год Русская муниципальная библиотека

На колу и другими методами правитель казнил не единожды. Лишь стоит держать в голове, что времена были другие и людская жизнь ценилась по другому, нежели в наше политкорректное время. Да и понятие «суровый» имеет другой колер, нежели «ожесточенный» либо «кровавый», — «грозный», «страшный для противников», «серьезный».

В то унылое средневековое время казней хватало и на Западе, и на Востоке. Злодейства же царя Ивана поражали поэтому, что были обставлены нарочито театрально. По свидетельству современника, Иван Суровый вызвал во дворец вельможи Ивана Федорова, принудил его занять собственный трон и произнес: «Ты имеешь то, что находил, к чему стремился, чтоб быть величавым князем Столичным и занять мое пространство», опосля что своими руками заколол старенького слугу.

В летнюю пору 1570 года на Незапятнанных прудах в Москве он поначалу красиво помиловал больше сотки уже простившихся было с жизнью «измен­ников» — отпустил к супругам и детям, а потом устроил показательную казнь 120 оставшихся, в том числе почти всех видных дьяков столичных приказов. И не просто, а с выдумкой.

«Пискаревский летописец» докладывает, что правитель «повеле казнити дияка Ивана Висковатого по суставом резати, а Никиту Фуникова диака же варом обварити».

Вкупе с ними были казнены возглав­лявший Поместный приказ Василий Степанов, глава Огромного прихода, глав­ного денежного ведомства Рф тех пор, Иван Булгаков, начальник Разбойного приказа (что-то вроде МВД (Министерство внутренних дел — орган исполнительной власти, правительственное учреждение, в большинстве стран, как правило, выполняющий административно-распорядительные функции в сфере обеспечения общественной безопасности)) Григорий Шапкин. Бессчетные экзекуции не воспринимались как излишняя беспощадность — как же не радо­ваться наказанию коррупционеров и предателей? Вот это сударь — что казнить, что миловать умеет!

Темной торжественностью была заполнена жизнь опричной гвардии в Алек­сандровой слободе. Опосля карательных походов правитель и его слуги облачались в иноческую (Другими словами монашескую.) одежку. Сам «игумен» Иван IV с Малютой Скуратовым поутру звонили в колокола, собирая «братию» на молитву; неявившихся подвер­гали наказаниям. Во время долгой службы правитель с отпрысками молились и пели в церковном хоре, потом отчаливали к трапезе, опосля что ворачивались к обыденным муниципальным делам.

Вердикт: это неправда.

Москва при Иване Грозном. Красноватая площадь. Акварель Аполлинария Васнецова. 1902 год vasnec.ru

Слово «красноватая» в заглавии Красноватой площади значит «прекрасная», так же, как в словосочетании «красноватая девушка». И называться так она стала только с конца XVII века.

Легенда 8. Иван Суровый был весьма религиозен и всегда каялся 

Вердикт: это правда.

Иван Суровый и тени его жертв. Набросок Миши Клодта. До 1914 года Ставропольский краевой музей изобразительного искусства

С высоты собственного царственного величия Иван Суровый презрительно называл шведского короля Юхана III «страдником» (Страдник — холоп, работавший в хозяйстве феодала, на Руси в XIV–XV веках.), и даже в послании к собственному противнику, королю Речи Посполитой Стефану Баторию, считал необходимым указать, что является «величавых стран правитель по божью изволению, а не по многомятежному людскому хотенью».

Почему в СССР женщины носили шапки в помещениях?

Но от непомерной гордыни в один момент обращался к покаянию: «…тело изнеможе, болезнует дух, струпи телесна и духовна умножишася… …В разбойники впадох мысленныя и чувственныя… …Этого ради всеми не можем терпеть есть», — описывал он свое духовное состояние в завещании в летнюю пору 1572 года в Новгороде, где правитель ждал известия об финале решающей битвы с крымским ханом Девлет-Гиреем.

Опосля погибели наследника, принца Ивана, потрясенный правитель прика­зал составить списки казненных по его приказу и разослать их по монастырям с большими валютными суммами на монашеские молитвы за покойных. Согласно сиим перечням («синодикам опальных»), было убито около 4000 человек.

Легенда 9. Иван Суровый был мощным правителем и поднял Россию с колен

Вердикт: это неправда.

Выход царя Ивана Сурового. Картина Бориса Кустодиева. 1900 год Донецкий областной художественный музей

Наша родина в начале XVI века не «стояла на коленях», а была юный, стремительно возрастающей державой. Различные люди по-разному соображают словосочетание «мощный правитель». Для кого-либо это означает рубить головы противникам, для кого‑то — обеспечить условия для удачного развития страны. Конкретно при царе Иване в 1570-х годах в стране начинается кризис.

Разорение земель вследствие тягот Ливонской войны и введения опричнины приводило к частым уходам фермеров с владельческих земель. Писцовые книжки начала 80-х годов указы­вают на то, что во почти всех уездах намного сократилась пашня, а население вымерло либо разбежалось, о чем молвят такие записи: «Опричники замучили, животик пограбили, двор сожгли». Земские уезды платили в 70-х годах в два, а то и в трижды больше налогов, чем дворовые (С 1564 года правитель поделил правительство на две части: собственный личный удел (опричнину) и все другое (земщину).).

Городка пострадали не лишь от репрессий, но и от «сводов» (переселений) негоциантов в Москву — так слой богатых и предприимчивых людей в провинциальных городках был ликвиди­рован. Экзекуции воевод и «запустение» дворянских владений подорвали боеспо­собность армии: дворян в конце 70-х годов лупили кнутом, чтоб вынудить их отправиться на войну.

Легенда 10. Иван Суровый не мог терпеть бояр

Вердикт: это неправда.

Опричники. Картина Николая Неврева. 1870-е годы Киргизский государственный музей изобразительных искусств имени Гапара Айтиева

Вельможа XVI века — не особенная порода вредных людей, а высший чин посреди тогдашней элиты, государева двора. Члены Боярской думы, королевские воеводы, послы, наместники — они все выходцы из нескольких 10-ов авторитетных родов, чьи праотцы из поколения в поколение служили столичным князьям. Обойтись без их было нереально.

Потомок легитимных государей правитель Иван Васильевич мог казнить того либо другого вельможи, но ему и в голову не могло придти назначить на их пространство самых преданных, но обычных мужчин либо даже незнатных провинциальных дворян. Потому в опричнине новейшие слуги царя совсем не были худородными.

Опричную думу возглавлял кабардинский князь Миша Черкасский, брат новейшей королевы Марии, там заседали представители древних фамилий — бояре Алексей Басманов и Федор Умново-Колычев; князья Никита Одоевский, Василий Тёмкин-Ростовский, Иван Шуйский. Да и посреди иных опричников были Рюриковичи и Гедиминовичи — князья Ростовские, Пронские, Хворостинины, Волконские, Трубецкие, Хованские. А также члены остальных старенькых и добросовестных столичных родов — Годуновы, Салтыковы, Пушкины, Бутурлины, Тургеневы, Нащокины. Даже основной палач опричнины Малюта Скуратов-Бельский происходил из полностью достойного служилого рода.

Легенда 11. Иван Суровый разыграл отречение от престола, поэтому что утомился от правления

Вердикт: это непонятно.

Симеон Бекбулатович. Картина неведомого польского художника. Конец XVI — начало XVII века Ранее числилось, что на картине изображен Миша Борисович Тверской.Нясві́жскі замак

30 октября 1575 года Иван Суровый посадил на престол крещеного монгольского принца Симеона Бекбулатовича. Сам же в челобитной Симеону Бекбулато­вичу робко именовал себя «князьком Иванцом Столичным» и поселился «за Неглиною… на Орбате против Каменного мосту старенького».

Вот лишь настоящей власти он никому не дал и через 11 месяцев возвратился на прежнее пространство, а Симеона пожаловал величавым князем Тверским. Историки до этого времени спорят, что значил этот спектакль. Правитель желал по-тихому возродить оприч­нину? Чужими руками отнять привилегии Церкви? Претендовал на престол примыкающего Польско-Литовского страны?

Легенда 12. Иван Суровый убил собственного отпрыска

Вердикт: это непонятно.

Иван Суровый и отпрыск его Иван 16 ноября 1581 года. Эскиз картины Ильи Репина. 1883–1899 годы Муниципальная Третьяковская галерея

Большая часть историков упоминают о конфликтах отца и отпрыска и из-за недовольства царя снохой (сударь считал, что она одевалась неподобающим образом), и в связи с подозрениями и завистью к отпрыску, которого люд желал созидать во главе войска. Мы уже никогда достоверно не узнаем, что вышло ноябрьской ночкой 1581 года, но можно утверждать, что популярная картина Ильи Репина не соответствует реальности.

Сохра­нились и еще в конце XIX века были размещены документы, очевидец­ствующие, что принц «рознемогся»; к нему в слободу отец вызвал докторов из Москвы, но исцеление оказалось безуспешным, и через 11 дней Иван Иванович погиб. Что сделалось предпосылкой заболевания, и был ли в реальности роковой удар жезлом по голове, мы уже никогда не узнаем: при вскрытии могилы принца оказалось, что его останки перевоплотился в труху, от черепа осталась лишь нижняя челюсть.

Храм Всемилостивого Спаса

Легенда 13. Иван Суровый сразил Сибирь 

Вердикт: это неправда.

Посланники от Ермака на красноватом крыльце перед Иваном Суровым. Картина Станислава Ростворовского. 1884 год Екатеринбургский музей изобразительных искусств

Во-1-х, «покорение», а поточнее присоединение, Сибири — долгий процесс, который закончился лишь в XVIII веке; освоение же ее просторов и богатств длится и на данный момент. Во-2-х, нет оснований считать, что правитель Иван был зачинателем либо управляющим этого компании.

Солепромышленники Строгановы пригласили лихого атамана Ермака Тимофеевича с отрядом для защиты их владений в Приуралье от набегов сибирского хана Кучума. В осеннюю пору 1582 года отряд атамана из 540 человек двинулся за Урал. Горстка людей перевалила горы, по рекам Тобол и Иртыш просочилась в сердечко Сибирского ханства и захватила его столицу Кашлык, откуда Ермак выслал гонцов в Москву с дарами и вестью о победе.

В 1585 году сам Ермак умер, но по его следам пришли новейшие отряды казаков и столичных служилых людей. Началось освоение Сибири, там возникли новейшие городка: Тюмень, Березов, Тара; на Иртыше была построена сибирская столица Тобольск; воротами Сибири, через которые шла единственная сухопутная дорога, стала крепость Верхотурье.

Легенда 14. Он был отлично образован, знал много языков и собрал свою библиотеку

Вердикт: это правда.

Иван Суровый. Картина Клавдия Лебедева. До 1916 годаWikimedia Commons

Правитель Иван владел бесспорным — что именуется, от Бога — литературным даром и редчайшей для средневекового книгоеда способностью образного мышления и «кусательного» стиля. Правитель постоянно был способен к шуточке, колкости, нежданному повороту фразы. Вот, к примеру, князь Курбский торжественно заявляет Ивану: «…уже не узриши, мню, лица моего до деньки Ужасного суда». На что правитель с насмешкой отвечает: «Кто бо убо и хочет таковаго ефиопскаго лица видети?»

С литературными интересами царя соединено не лишь возникновение серии его посланий и переписки с боярином Курбским. Одна из загадок XVI века — местопребывание и состав библиотеки царя. В хронике рижского бургомистра Ниенштедта помещен рассказ о том, как приближенные царя вытащили из замурованного помещения и проявили ливонскому пастору Иоганну Веттерману несколько книжек на греческом, латинском и древнееврейском языках.

А в 1819 го­ду доктор Дерптского института Христофор Дабелов нашел некоторую опись книжек данной нам библиотеки, в которой имелись сочинения Цицерона, Тацита, Полибия, Аристофана и остальных древних создателей. К огорчению, ни подлинники данной нам описи, ни сама библиотека до этого времени не обнаружены, невзирая на многократные пробы поисков. Но даже и без этих рукописей понятно наиболее 100 книжек, в свое время принадлежавших царю.

По инициативе Ивана IV был составлен Лицевой летописный свод — монумен­тальная история населения земли от сотворения мира, включая его собственное царствование. Таинственные «приписки» неведомого редактора на полях крайних томов этого свода содержат неповторимые сведения о событиях при дворе Ивана Сурового. Даже если эти заметки не изготовлены рукою самого царя (в XVI веке письмо — не «царское» дело), то все же бесспорна его роль как императивного и пристрастного редактора истории собственного царствования.

Правитель мог прямо на приеме начать богословский диспут — либо в досаде на несостоявшийся политический альянс написать в 1570 году британской царице Елизавете в ответ на ее дипломатичное разъяснение, что такового рода договоры требуют обсуждения в парламенте: «Ажно у тебя мимо тебя люди обладают, и не лишь люди, но мужчины торговые… А ты пребываешь в собственном девическом чину как есть пошлая девушка». 

В конце жизни под псевдонимом Парфения Уродивого он написал канон «суровому воеводе» — архангелу Мише. В его словах читается и ужас перед явлением сурового ангела, и надежда на спасение собственной порочной души: «Возвести ми конец мой, да покаюся дел собственных злых, да отрину от для себя бремя греховное. Далече ми с тобою путешествати. Ужасный и суровый ангеле, не испугай мене маломощнаго. Дай ми, ангеле, кроткое свое пришествие и красноватое хождение, и велми ся для тебя возрадую. Напой мя, ангеле, чашею спасения».

Легенда 15. Иван Суровый погиб не собственной гибелью: его отравили 

Вердикт: это непонятно.

Погибель Ивана Сурового опосля игры в шахматы. Копия Адольфа Расса с картины Константина Маковского 1888 года. До 1911 года Dorotheum

Умереть в XVI веке — даже царю — труда при тогдашнем состоянии медицины не представляло; здоровья же у Ивана Васильевича к концу жизни очень поубавилось. 18 марта 1584 года правитель скончался; по Москве прогуливались слухи о его насильной погибели, но обосновать либо опровергнуть их нереально. У исто­риков нет одного представления на этот счет. Исследование костных останков царя показало богатство в их ртути, но это могло произойти и от использования обыденных для медицины той поры мазей, которыми Иван лечился от сифилиса.

Источник