Всё началось в 1897 году, когда опасность эпидемии чумы и её неизменные вспышки на юго-востоке Рф серьёзно обеспокоили российское правительство. Был сотворен особенный оперативный орган, ведающий всеми противочумными мероприятиями, — «Особенная комиссия для предупреждения занесения чумной заразы и борьбы с нею в случае её возникновения в Рф» (КОМОЧУМ).
Председателем назначили царевича Александра Петровича Ольденбургского. Этот муниципальный деятель был правнуков Павла I, членом императорской семьи и прибыльно различался от остальных Романовых. Те же считали Ольденбургских большенными оригиналами, которые светским утехам предпочитали общественную деятельность и растрачивали время, силы и немалые средства на благотворительность, развитие науки и просвещения.
Главной наградой Александра Петровича стала организация Правительского института экспериментальной медицины (ИИЭМ). Исследования в ИИЭМ проводились в согласовании с поставленными перед ним задачками: исследование обстоятельств заболеваний «основным образом заразительного нрава» и решение практических вопросцев борьбы с разными заразными болезнями — бешенством, холерой, сапом, сифилисом, сибирской язвой, дифтерией и иными.
Он же стал опорной базой КОМОЧУМ, а работу координировал царевич Ольденбургский. Под его управлением повсевременно изучалась эпидемиологическая обстановка в странах, более неблагополучных по чуме и холере, в ИИЭМ же открыли чумную лабораторию, которую возглавил Александр Александрович Владимиров. В ней изучалась биология чумного микроорганизма, разрабатывались методы и схемы иммунизации. При институте также открыли особые курсы, на которых можно было получить подробную информацию о чуме и способах борьбы с нею.
Александр Петрович Ольденбургский. Источник: Pinterest
К изготовлению противочумной сыворотки приступили в начале 1897 года, а к её производству — в 1898 году. Пробирка с культурой возбудителя чумы была доставлена из Института Пастера в ИИЭМ заведующим отделом бактериологии Сергеем Николаевичем Виноградским, который лихо провёз её в кармашке собственного пиджака на именитом «Северном экспрессе» Париж-Петербург. Для производства сыворотки употребляли около 100 лошадок.
Их расположили в конюшнях Летнего дворца Ольденбургских на Каменном полуострове и любой денек перевозили на лодках через Огромную Невку. Лошадям вводили чумную палочку, опосля что в их крови (внутренней средой организма человека и животных) вырабатывались антитела, а потом делалась сыворотка. Количество крови (внутренней средой организма человека и животных), извлекаемое из лошадки для получения сыворотки, достигало 5−6 л..
Производственными корпусами стали два маленьких древесных барака, расположенных на местности усадьбы ИИЭМ по Лопухинской улице, дом 12. Сточные воды из института, до этого чем попасть в реку, проходили специальную обработку: они выпаривались в котлах, а оставшийся осадок позже счищали и сжигали.
Честь изобретения первой в истории населения земли действенной противочумной сыворотки принадлежит ученику Ильи Ильича Мечникова — Владимиру Ароновичу Хавкину. Он сделал её во время ужасной эпидемии чумы в Бомбее, где любой денек дохнуло по три тыщи человек. Один из помощников Хавкина захворал нервным расстройством, двое сбежали. Но учёному удалось сделать сыворотку за рекордно маленький срок — три месяца. Сохранность вакцины он проверил на для себя, введя сразу смертельную дозу возбудителя чумы и то, что потом назовут «лимфой Хавкина».
Ялтинские записки. Архитектура и менталитет Ялты. Часть I-IV
Как происходит инфецирование чумой, ещё не было понятно, меры сохранности принимались наобум, и от служащих ИИЭМ требовалось большое мужество. Александр Александрович Владимиров в собственных воспоминаниях вспоминал: «Чтоб предупредить инфецирование через повреждённую кожу, четыре из нас, допущенных конкретно к манипуляциям с {живым} вирусом и с инфицированными звериными… закончили бриться и обросли бородами, не подозревая, что нам еще больше угрозы угрожало со стороны блох и наших подопытных грызунов».
В канцелярию КОМОЧУМ поступала информация обо всех подозрительных заболеваниях не лишь в Рф, но и в остальных странах; в очаг эпидемии направляли экспедицию, которая локализовала очаг, выставляла несколько оцеплений из боец и проводила профилактические и целительные мероприятия. Таковым образом, продукция ИИЭМ немедля проходила практическую проверку. И эффективность первой противочумной сыворотки оказалась высочайшей: смертность посреди заболевших бубонной формой чумы снизилась в 15 раз.
Требовалось расширение производства, но налаживать массовый выпуск настолько небезопасной продукции в центре столицы империи было рискованно. Правительство решило вынести все работы по особо небезопасным инфекциям за пределы городка, и тогда, благодаря стараниям царевича Ольденбургского, удалось получить форт, расположенный в акватории Финского залива неподалеку от Кронштадта. Так появилась «Особенная лаборатория ИИЭМ по заготовлению противочумных препаратов на форту «Правитель Александр I», либо просто Чумной форт.
Чумной форт. Источник: Pinterest
Оплот к тому времени совсем разрушилась, но средств на реконструкцию не пожалели, и Особенная лаборатория была вооружена по крайнему слову техники. В ней имелись водопровод, электронное освещение, паровое отопление, лифт для лошадок, кремационная печь, сточная канава, машинное отделение, прачечная, баня и даже свой телеграф.
Все помещения форта делились на две части — заразительную и незаразную, которые сообщались через специально оборудованные для дезинфекции боксы. На втором этаже размещались помещения для докторов и служителей, две парадные комнаты для приёма гостей и проведения конференций. Досуг сотрудникам скрашивали бильярд и библиотека. У всякого доктора была своя весьма умеренная комната.
В незаразном отделении находился целый зверинец подопытных звериных, которым вводили ослабленную культуру чумы либо остальных заболеваний: мортышки, зайчики, морские свинки, крысы, мыши, сурки (сибирские тарбаганы). В специально адаптированных помещениях жили северные олени и несколько верблюдов. Но основное пространство в форту отводилось лошадям, для которых имелся небольшой манеж.
Насыпанная гора. Алтай 2020.
Не считая докторов, в форту повсевременно жили около 30 человек лабораторных служителей, рабочих мастерских, телеграфистов, конюхов и сторожей. В мирное время штат Особенной лаборатории состоял из заведующего с 3−4 сотрудниками и нескольких прикомандированных стажёров.
Лаборатория. Источник: Pinterest
Для связи с наружным миром учёным служил небольшой пароход с многозначительным заглавием «Микроорганизм», который доставлял всё нужное — продукты, питьевую воду и прочее. Мешки выгружались у запертых ворот форта и лишь опосля отплытия парохода заносились вовнутрь. Меры сохранности соблюдались очень строго. Для докторов была предусмотрена особая одежка — прорезиненная обувь, брюки, колпаки и плащи. Дезинфекция проводилась в основном сулемой — очень ядовитым веществом, изготовленным на базе ртути. При мельчайшем подозрении объявлялся карантин.
Санкт-Петербург и Кронштадт были в полной сохранности, но это не успокаивало трусливых обывателей. К Особенной лаборатории они относились с благоговейным страхом, и ветер, несущийся со стороны форта, считали заразительным.
Ужас порождал самые неописуемые фантазии и слухи. Высказывались догадки о секретном бактериологическом оружии, разрабатываемом в Особенной лаборатории, а мистически настроенные личности находили роковое сходство форта на плане с бобом и связывали это с заглавием заболевания, произошедшим от арабского «джумма» — «боб». Дальше было уже неподалеку до выводов о потаенном распространении чумы и прочем вредительстве…
Посреди разумной публики Чумной форт, напротив, воспользовался популярностью, и туда стремились попасть на экскурсионную поездку, где гостям демонстрировали музей, в котором были собраны препараты по бубонной чуме, отдельные органы людей, поражённых сиим болезнью, и чучела звериных, являвшихся переносчиками инфекции (Термин означает различные виды взаимодействия чужеродных микроорганизмов с организмом человека).
Для того чтоб попасть в форт, было надо получить особое разрешение, и, судя по «Журнальчику гостей форта», в Особенной лаборатории побывали не лишь члены семьи Романовых, учёные, военные и дипломаты, но также студенты, «медички», остальные представители интеллигенции и, очевидно, журналисты. Один из их, Илья Эйзен, опубликовал статью, в которой весьма тщательно и с огромным чувством обрисовал Необыкновенную лабораторию:
«Мы были весьма гостеприимно встречены заведующим Чумным фортом В. Выжникевичем. Мы обошли все помещения лаборатории, где практиканты производили особенное воспоминание в собственных жёлтой полупрозрачной клеёнки халатиках, с таковым же колпаком на голове и в больших галошах-кораблях такового же цвета… Страшно, сказать по правде, было глядеть на заражённых чумою крыс, зайчиков и свинок. Чувствовалось, что ходишь около погибели… В заключение обхода Выжникевич направил наше внимание на роскошный железный гроб и растолковал, что это на вариант погибели от чумы кого-то».
Взрыв над Тулой 1830 года, или забытая война
У постели хворого. Источник: Pinterest
Дисциплина в Особенной лаборатории соблюдалась весьма строго. Служители время от времени «срывались», отправляясь в самоволку либо предаваясь «греху пития». В летнюю пору форт отгораживали воды Финского залива, но в зимнюю пору они замерзали, давая возможность дойти по льду до городка. Обычно побеги отслеживались. В архиве сохранились приказы о наказаниях — штрафы в три рубля (большая по тем временам сумма) за отлучку и в 5 рублей — за дебоширство.
Особенная лаборатория весьма скоро стала 2-ой опосля Пастеровского института организацией, где проводились исследования чумы, и наикрупнейшим центром изготовления противочумных препаратов, посреди покупателей которых были Австро-Венгрия, Бразилия, Бельгия, Португалия, Персия.
О масштабе работ свидетельствуют данные лаконичного отчёта о деятельности ИИЭМ за 1-ые 25 лет существования. Было сделано и отпущено 1 103 139 флаконов сывороток (стрептококковой, стафилококковой, столбнячной и скарлатинной). Вакцин против тифа произведено из расчёта на 1 230 260 человек. В том числе в форту было заготовлено предохранительной вакцины от чумы 4 795 384 куб. см; противочумной сыворотки 2 343 530 куб. см; противохолерной вакцины 1999 097 куб. см и противохолерной сыворотки 1 156 170 куб. см.
Работа в Особенной лаборатории шла тяжёлая, напряжённая, и докторы, спасая людские жизни, забывали о собственной. Получив лабораторные инфецирования, погибли два сотрудника Чумного форта — Владислав Иванович Турчинович-Выжникевич и Мануил Фёдорович Шрейбер.
Исследование. Источник: Pinterest
Когда началась 1-ая глобальная война, в Чумном форту стали создаваться вакцины для нужд фронта — против тифа, дизентерии, холеры. Тогда же занялись и разработкой приёмов чистки токсина столбняка для противостолбнячной сыворотки. Вспышки заразных болезней на фронтах были удачно преодолены, а сыворотка предупредила появление столбняка у тыщ покалеченых.
Ещё до начала войны спецы ставили вопросец о переносе Особенной лаборатории в Поволжье, но тяжёлая финансовая и политическая ситуация в стране продлила её деятельность до начала озари 1920 года, а потом часть оборудования и музейных экспонатов были погружены на баржу и высланы в Саратов, где был сотворен институт «Микроорганизм».
Чумной форт стали употреблять для обслуживания минно-трального оборудования, он перевоплотился в склад, а потом был заброшен и разорён. Маленькая экспедиция, предпринятая сотрудниками музея ИЭМ в 2003 году, нашла в форту полное запустение и следы откровенного мародёрства.
Не было ни ворот, ни окон, ни дверей; умывальники выдраны, электронные провода вырваны. Ничего не осталось и от красивого металлического литья. Чёрные следопыты также не обошли Чумной форт своим вниманием. Они нашли ампулу с чумной вакциной, и в итоге долгой, практически детективной истории она заняла своё легитимное пространство в витрине музея Института экспериментальной медицины.
Ольга Дмитриева
Источник